Побочные эффекты нуклеозидных ингибиторов обратной транскриптазы ВИЧ

Зидовудин (Zidovudine)

Пациентов следует предупредить о возможных последствиях одновременного применения других лекарственных препаратов без назначения врача.

Пациентов следует предупредить о том, что не доказано предотвращение риска передачи ВИЧ другим лицам при половых контактах или при контакте с инфицированной кровью при применении зидовудина, поэтому пациенты должны продолжать соблюдать соответствующие меры предосторожности.

Препарат Зидовудин не излечивает ВИЧ-инфекцию, и у пациентов сохраняется риск развития заболеваний, связанных с угнетением иммунитета, в том числе оппортунистических инфекций и новообразований. Хотя было показано снижение риска развития оппортунистических инфекций при применении зидовудина, данные по риску развития новообразований, в том числе лимфом, ограничены.

Имеющиеся данные по пациентам, получавшим лечение по поводу ВИЧ-инфекции на поздних стадиях, указывают на то, что риск развития лимфомы соответствует таковому у пациентов, не получавших лечение. У пациентов с ранней стадией ВИЧ-инфекции, получающих долгосрочное лечение, риск развития лимфомы неизвестен.

Беременным женщинам, рассматривающим возможность применения зидовудина во время беременности для профилактики передачи ВИЧ своим детям, следует сообщить о том, что в некоторых случаях передача может произойти даже несмотря на терапию.

Профилактика после вероятного заражения ВИЧ

Согласно международным рекомендациям (Центр по контролю и профилактике заболеваний — июнь 1998), при случайном контакте с кровью ВИЧ-инфицированного человека (например, через инъекционную иглу) необходимо срочно (в течение 1-2 часов) начать комбинированную терапию зидовудином и ламивудином. В случае более высокого риска заражения в схему APT должен быть включен препарат из группы ингибиторов протеазы. Антиретровирусное профилактическое лечение рекомендуется проводить в течение 4 недель. Контролируемые клинические исследования профилактического лечения после случайного заражения не проводились, обосновывающие данные ограничены. Несмотря на быстрое начало лечения антиретровирусными препаратами, нельзя исключить развитие сероконверсии.

Нежелательные реакции со стороны крови

У принимающих зидовудин пациентов с поздней стадией ВИЧ-инфекции с наличием симптомов можно ожидать развитие анемии (обычно наблюдается через 6 недель после начала применения зидовудина, но иногда возникает раньше), нейтропении (обычно наблюдается через 4 недели после начала применения зидовудина, но иногда возникает раньше) и лейкопении (обычно вторичной по отношению к нейтропении). Чаще всего данные явления развиваются при применении более высоких доз зидовудина (1200-1500 мг/сутки) и у пациентов со сниженным костномозговым резервом до начала лечения, особенно на поздней стадии ВИЧ-инфекции.

Необходимо тщательно контролировать гематологические показатели. Для пациентов с поздней стадией ВИЧ-инфекции с наличием симптомов рекомендуется проведение анализа крови, по крайней мере, каждые 2 недели в течение первых 3 месяцев терапии и впоследствии не реже 1 раза в месяц. У пациентов с ранней стадией ВИЧ-инфекции (при неистощенном костномозговом резерве) нежелательные реакции со стороны крови встречаются нечасто. В зависимости от общего состояния пациента анализ крови можно проводить реже, например, каждые 1-3 месяца.

При уменьшении концентрации гемоглобина до 7,5-9,0 г/дл (4,65-5,59 ммоль/л), или уменьшении числа нейтрофилов до 0,75—1,0х109/л можно снизить суточную дозу до появления признаков восстановления костного мозга; в качестве альтернативы можно ускорить восстановление путем краткосрочного (2-4 недели) прерывания терапии препаратом Зидовудин. Восстановление костного мозга обычно наблюдается в течение 2 недель, после чего можно возобновить лечение препаратом Зидовудин в более низкой дозе. У пациентов с выраженной анемией коррекция дозы не всегда устраняет необходимость в переливании крови.

Лактоацидоз и выраженная гепатомегалия со стеатозом

Имеются сообщения о развитии лактоацидоза и выраженной гепатомегалии со стеатозом, в том числе с летальным исходом, вследствие APT аналогами нуклеозидов, включая зидовудин, принимаемыми как по отдельности, так и в комбинации. В большинстве случаев эти осложнения возникают у женщин.

Клиническими симптомы, которые могут указывать на развитие лактоацитоза, включают общую слабость, анорексию, отсутствие аппетита, стремительную необъяснимую потерю веса, нарушения со стороны желудочно-кишечного тракта (тошнота, рвота и боль в животе), нарушения со стороны дыхательной системы (одышка и тахипноэ) или неврологические симптомы (включая моторную слабость).

Лечение препаратом Зидовудин необходимо прекратить в случае развития симптоматической гиперлактатемии и метаболического ацидоза/лактоацидоза, прогрессирующей гепатомегалии или быстрого повышения активности аминотрансфераз.

Следует соблюдать осторожность при применении препарата для лечения любого пациента (в особенности — женщин с избыточной массой тела), с гепатомегалией, гепатитом или другими известными факторами риска поражения печени и стеатозом печени (включая применение определенных лекарственных препаратов и употребление алкоголя).

Пациенты с ко-инфекцией вирусом гепатита С, получающие лечение интерфероном альфа и рибавирином, могут представлять собой группу особого риска. Пациенты с повышенным риском требуют особого внимания.

При появлении клинических или лабораторных признаков лактоацидоза с гепатитом или без него (может проявляться гепатомегалией и стеатозом даже в отсутствие выраженного повышения активности трансаминаз) лечение препаратом Зидовудин необходимо приостановить.

Липоатрофия

Лечение зидовудином сопровождалось потерей подкожной жировой клетчатки. Частота возникновения и степень тяжести липоатрофии связаны с суммарной экспозицией. Такая потеря жировой клетчатки, которая наиболее выражена на лице, конечностях и ягодицах, может быть обратимой лишь частично, и улучшение может наступить лишь через несколько месяцев после перехода на схему лечения, не содержащую зидовудин. Во время терапии зидовудином и другими препаратами, содержащими зидовудин, пациентов следует регулярно обследовать на предмет признаков липоатрофии, и при подозрении на развитие липоатрофии, по возможности, следует перейти на альтернативный режим терапии.

Сывороточные липиды и глюкоза крови

Концентрация сывороточных липидов и глюкозы крови может повышаться во время APT. Контроль заболевания и изменение образа жизни также могут вносить вклад в этот процесс. Следует рассмотреть необходимость определения концентрации сывороточных липидов и глюкозы крови. Нарушения липидного обмена необходимо лечить, руководствуясь их клиническими проявлениями.

Синдром восстановления иммунитета

У ВИЧ-инфицированных пациентов с тяжелым иммунодефицитом на момент начала APT возможно развитие воспалительной реакции на фоне бессимптомных оппортунистических инфекций или их остаточных явлений, что может привести к усилению симптоматики или другим тяжелым последствиям.

Обычно эти реакции возникают в течение первых нескольких недель или месяцев после начала антиретровирусной терапии. Типичными примерами являются цитомегаловирусный ретинит, генерализованная и/или очаговая инфекция, вызванная микобактериями, и пневмония, вызванная Pneumocystis jiroveci (Р. carinii). Появление любых симптомов воспаления требует немедленного обследования и, при необходимости, лечения.

Аутоиммунные заболевания (такие как болезнь Грейвса, полимиозит и синдром Гийена-Барре) также наблюдались на фоне восстановления иммунитета, однако время первичных проявлений варьировало, и заболевание могло возникать через много месяцев после начала терапии и иногда имело атипичное течение.

Сопутствующий вирусный гепатит С

При применении зидовудина в составе схемы лечения ВИЧ-инфекции были зарегистрированы случаи обострения анемии на фоне приема рибавирина, точный механизм этого явления остается неизвестным. В связи с этим не рекомендуется одновременное применение зидовудина с рибавирином. Если зидовудин уже включен в схему комбинированной APT, следует рассмотреть возможность его замены. Это особенно важно для пациентов с наличием индуцированной зидовудином анемии в анамнезе.

У пациентов, инфицированных ВИЧ и вирусом гепатита С и получающих комбинированную APT по поводу ВИЧ одновременно с интерфероном альфа в сочетании с рибавирином или без него, наблюдалось развитие печеночной недостаточности (иногда с летальным исходом).

Необходимо обеспечить наблюдение за пациентами, получающими интерферон альфа с рибавирином или без него и препарат Зидовудин, с целью выявления токсического действия, связанного с лечением, особенно, развития печеночной недостаточности, нейтропении и анемии. В таких случаях следует рассмотреть вопрос о прекращении применения препарата Зидовудин. Также следует рассмотреть возможность снижения дозы или прекращения применения интерферона альфа, рибавирина или обоих препаратов в случае усиления клинических проявлений токсичности, включая развитие печеночной недостаточности (например, более 6 баллов по шкале Чайлд-Пью) (см. инструкцию по применению для интерферона альфа и рибавирина).

Миопатия и миозит

Миопатия и миозит с патологическими изменениями, характерными для течения ВИЧ-инфекции, были связаны с продолжительным применением зидовудина.

Совместное применение с препаратами, содержащими зидовудин

Препарат Зидовудин не следует применять совместно с препаратами, содержащими зидовудин, как один из компонентов.

Лекарственный препарат содержит натрия бензоат, который повышает риск развития желтухи у новорожденных.

Побочные эффекты нуклеозидных ингибиторов обратной транскриптазы ВИЧ

При длительном применении нуклеозидных ингибиторов обратной транскриптазы (НИОТ) ВИЧ им свойственны различные проявления токсичности [1-3].

Несмотря на сильные отличия клинических признаков, липодистрофия, лактоацидоз, печеночный стеатоз и, вероятно, миопатия, обусловлены одной и той же основной причиной – митохондриальной (включая пероксисомальную) токсичностью [4].

Митохондриальная токсичность в той или иной степени присуща всем НИОТ, но для каждого из препаратов она имеет различную природу и, следовательно, тканеспецифичность, а также сильно отличается по скорости развития и степени проявления токсичности.

Можно выделить несколько основных механизмов возникновения митохондриальной токсичности [5]:

• прямое ингибирование митохондриальной ДНК-полимеразы;
• влияние на цикл Кребса и β-окисление жирных кислот;
• влияние на эффективность карнитин-зависимого транспорта жирных кислот через мембрану митохондрий;
• возможное влияние на АМФ-активируемую протеинкиназу, контролирующую энергетический баланс клетки.

В настоящее время прямое ингибирование митохондриальной ДНК-полимеразы подробно изучено. Оно характерно для зальцитабина, диданозина, ставудина и в гораздо меньшей степе­ни для ламивудина. Эти препараты, вернее их трифосфорилированные формы, терминируют син­тез митохондриальной ДНК и ингибируют эксцизионную репарацию дефектов, возникающих в ее структуре [6-9]. В результате число митохондрий в клетках уменьшается, при этом ДНК мутирует, делеции и большие вставки практически полностью нарушают экспрессию митохондриальных генов. Терапия в течение 6-12 месяцев приводит к ацидозу почти у 70% пациентов (зальцитабин, диданозин), через 18-24 месяцев липодистрофия развивается практически в 50% случаев (ставудин) [10-12]. Токсический эффект, обусловленный этим процессом, не зависит от ткани и может быть устранен только отменой препаратов. Восстановление нормально функционирующих мито­хондрий занимает месяцы и годы [10,13]. Видимо поэтому доля пациентов с терапией с исполь­зованием зальцитабина, диданозина и ставудина постоянно уменьшается.

Зидовудин, абакавир и тенофовир практически не вызывают ни подавления синтеза митохондриальной ДНК, ни подавления репаративной функции ДНК-полимеразы митохондрий, однако, они могут включаться в другие механизмы жизнедеятельности митохондрий [14,15].

Применение тенофовира вызывает следующие осложнения, которые могут быть связаны с митохондриальной дисфункцией:

1. Ожирение печени, в конечном итоге – стеатоз. Разработчики тенофовира не рекомендуют его прием пациентам с ожирением печени, констатируя летальные исходы при его использовании в составе антиретровирусной терапии [16].
2. Митохондрии печени и адипоцитов начинают активно перерабатывать сахара и синтезировать жирные кислоты, что приводит к лактацидозу. Разработчики тенофовира также не рекомендуют его применение в случае проявления лактацидоза [16].

Абакавир, как и тенофовир является аналогом пуриновых нуклеозидов, видимо поэтому для него характерны аналогичные проявления митохондриальной токсичности [17].

Напротив, терапия зидовудином вызывает осложнения, некоторые из которых имеют прямо противоположный характер:

1. Наблюдается угнетение коричневых жировых клеток, находящихся в мышечных тканях, и адипоцитов в подкожном слое, что приводит в противоположность влияния тенофовира к липодистрофии. Однако происходит накопление жира в висцеральных органах и загривке, образуется «бычий горб» [18].
2. По мере исчерпания запасов жирных кислот в мышечной ткани и подкожном слое происходит переключение на потребление митохондриями сахаров в мышечных клетках, что приводит к миопатии и, в острой форме, к лактацидозу [18].

Молекулярные механизмы лежащие в основе стимуляции ожирения при применении пуриновых производных и, напротив, липодистрофии при терапии тимидиновыми аналогами могут быть в конечном итоге сведены к ингибированию или активации цикла Кребса и β-окисления жирных кислот – основных механизмов, приводящих к синтезу АТФ (см. приложение).

Таким образом, можно констатировать, что абакавир, зидовудин и тенофовир в отличие от других НИОТ практически не обладают ингибирующим действием на митохондриальную ДНК-полимеразу, однако они включаются в различные механизмы жизнедеятельности митохондрий, точнее в процессы метаболизма жирных кислот, что приводит к искажению этих механизмов, и, в конечном итоге, к токсическим эффектам. Помимо митохондриальной токсичности проявляются и другие токсические эффекты.

Так, применение абакавира вызывает гиперчувствительность (до 10% случаев), которая, как правило, проявляется в виде жара (лихорадки), сыпи, желудочно-кишечных расстройств (тошнота, рвота, диарея или боли в животе), общего недомогания, включая утомляемость, и респираторных проявлений (фарингит, отдышка, кашель и т.д.). В некоторых случаях гиперчувствительность приводит к летальному исходу. Кроме того, наблюдается развитие лимфопении. Больным, являющимся носителем варианта гена гистосовместимости HLA-B*5701, не рекомендуется применять абакавир. Также абакавир не рекомендуется детям до 3-х месяцев [17].

Тенофовир способствует выведению кальция из костных тканей, что приводит к остео­порозу. Связанные с нарушением обмена кальция остеопения и пре- и постнатальные токсичности также ассоциированы с применением тенофовира. Видимо поэтому, он не показан для лиц моложе 18 лет (FDA), а беременным может назначаться только в случае крайней необходимости [16]. Основным побочным эффектом терапии тенофовиром является нефротоксичность, что связано с необратимыми изменениями в клетках проксимальных почечных канальцев [19].

Для зидовудина характерно угнетение кроветворения, что в первую очередь проявляется в развитии анемии и нейтропении [20]. Здесь следует отметить, что применение фосфазида, являющегося пролекарством зидовудина пролонгированного действия, позволяет существенно уменьшить развитие анемии и других проявлений гемотоксичности [21,22].

В целом фосфазид является менее токсичным препаратом, чем зидовудин [22,23]. Более того, он показан для пациентов у которых развилась непереносимость к зидовудину [24]. Он рекомендован беременным и детям, а также для пациентов с больной печенью [25-27]. Имеются данные об успешном лечении сочетанных инфекций (ВИЧ + гепатит С, ВИЧ + туберкулез) при использовании фосфазида [28-30]. Наконец, существенно меньшая (в разы) максимальная концентрация азидотимидина в плазме крови при приеме фосфазида по сравнению с зидовудином может уменьшать проявления митохондриальной токсичности[1] [31]. Возможно поэтому терапия с использованием фосфазида, как правило, не сопровождается побочными эффектами свойственными другим антиретровирусным препаратам: рвота, головные боли, диарея, миалгия, анемия, тромбоцитопения и нейтропения [31].

Таким образом, у абакавира, зидовудина, тенофовира и фосфазида токсические эффекты проявляются по-разному, что позволяет рекомендовать их применение для различных групп пациентов (см. табл. 1 и табл. 2).

Наиболее вероятной тканеспецифичной мишенью для аналогов аденозина является аденозинмонофосфат-активируемая протеинкиназа (AMPK), являющаяся ключевым звеном в регуляции обмена жирных кислот, синтеза холестерина, триглицеридов и гликонеогенеза [1-3] По-видимому, тенофовир избирательно ингибирует печеночную форму AMPK[2], что и приводит к подавлению β-окисления жирных кислот и усилению синтеза холестерина. При этом митохондрии более интенсивно начинают перерабатывать глюкозу и полисахариды для синтеза АТФ, что и приводит к ожирению, включая ожирение печени (стеатоз), а также к лактоацидозу. Вероятно тенофовир также может оказывать ингибирующее действие на цикл Кребса и β-окисление жирных кислот, выступая в качестве конкурентного ингибитора во множестве ферментативных процессов с участием АДФ, АТФ и НАД. Точный механизм этих процессов не известен, но их результатом является накопление жира во всем организме.

Зидовудин напротив приводит к активации цикла Кребса и β-окисления жирных кислот в митохондриях. Это вероятно связано с образованием 2-метилмалоната и β-аминоизомасляной кислоты (BAIBA) – продуктов внутриклеточной переработки тимина. BAIBA [4-7] активирует экспрессию печеночного изомера карнитин-пальмитоил-трансферазы I (CPT I) [8], что приводит к усилению карнитин-зависимого транспорта жирных кислот в клетках печени (гепатоцитах) и клетках белых адипоцитов, но не в мышечных клетках.

Малонат (получающийся из урацила теми же ферментами, что и метилмалонат из тимина) является активным ингибитором цикла Кребса, дыхательного β-окисления жирных кислот (подавляя активность сукцинатдегидрогеназы в обоих процессах) и в виде малонил-СоА участником начальных и конечных этапов цикла β-окисления жирных кислот [9]. Роль метилмалоната в этом процессе по-видимому сводится к конкуренции с малонатом, что и приводит к активации цикла Кребса. При этом эффективность β-окисления в мышечных клетках растет до полного исчерпания жировых запасов в коричневых и подкожных адипоцитах, что приводит к переключению на потребление сахаров с возникновением миалгии, миопатии и лактоацидоза[3]. В отличие от абакавира и тенофовира, зидовудин не вызывает накопления жира ни в мышечной ткани, ни тем более в печени, где потребление жирных кислот сильно возрастает за счет стимуляции CPT I под влиянием BAIBA.

Таблица 1

______________________

*Рекомендации приведены для НИОТ, практически не вызывающих прямого ингибирования митохондриальной ДНК-полимеразы.

**Перед назначением абакавир-содержащей терапии необходим анализ пациентов на наличие варианта гена гистосовместимости HLA-B*5701. В случаях положительного результата применение абакавира недопустимо.

Таблица 2

______________________

*Рекомендации приведены для НИОТ, практически не вызывающих прямого ингибирования митохондриальной ДНК-полимеразы.

**Перед назначением абакавир-содержащей терапии необходим анализ пациентов на наличие варианта гена гистосовместимости HLA-B*5701. В случаях положительного результата применение абакавира недопустимо.

1. Dieterich D.T. // Long-term complications of nucleoside reverse transcriptase inhibitor therapy // AIDS Read., 2003, v. 13(4), p. 176-184, 187.

2. Brinkman K., Smeitink J.A., Romijn J.A., et al. // Mitochondrial toxicity induced by nucleoside-analogue reverse-transcriptase inhibitors is a key factor in the pathogenesis of antiretroviral-therapy-related lipodystrophy // Lancet, 1999, v. 354(9184), p. 1112-1115.

3.Troll J.G. // Approach to dyslipidemia, lipodystrophy, and cardiovascular risk in patients with HIV infection // Curr. Atheroscler. Rep., 2011, v. 13(1), p. 51-56.

4. Mallon, P.W., Unemori P., Sedwell R., et al. // In vivo, nucleoside reverse-transcriptase inhibitors alter expression of both mitochondrial and lipid metabolism genes in the absence of depletion of mitochondrial DNA // J. Infect. Dis., 2005, v. 191(10), p. 1686-1696.

5. Viengchareun S., Caron M., Auclair M., et al. // Mitochondrial toxicity of indinavir, stavudine and zidovudine involves multiple cellular targets in white and brown adipocytes // Antivir. Ther., 2007, v. 12(6), p. 919-929.

6. Levis W. // Pharmacogenomics, toxicogenomics, and DNA polymerase gamma // J. Infect. Dis., 2007, v. 195(10), p. 1399-1401.

7. Lim S.E., Copeland W.C. // Differential incorporation and removal of antiviral deoxynucleotides by human DNA polymerase gamma // J. Biol. Chem., 2001, v. 276(26), p. 23616-23623.

8. Johnson A.A., Ray A.S., Hanes J., et al. // Toxicity of antiviral nucleoside analogs and the human mitochondrial DNA polymerase // J. Biol. Chem., 2001, v. 276(44), p. 40847-40857.

9. Moyle G. // Mitochondrial toxicity: myths and facts // J. HIV Ther., 2004, v. 9(2) p. 45-47.

10. McComsey G.A., Paulsen D.M., Lonergan J.T., et al. // Improvements in lipoatrophy, mitochondrial DNA levels and fat apoptosis after replacing stavudine with abacavir or zidovudine // AIDS, 2005, v. 19(1), p. 15-23.

11. van Vonderen M.G., van Agtmael M.A., Hassink E.A., et al. // Zidovudine/lamivudine for HIV-1 infection contributes to limb fat loss // PLoS One, 2009, v. 4(5), e5647.

12. Kaul S., Dandekar K.A., Schilling B.E., et al. // Toxicokinetics of 2′,3′-didehydro-3′-deoxythymidine, stavudine (D4T) // Drug Metab. Dispos., 1999, v. 27(1), p. 1-12.

13. Martin A., Smith D.E., Carr A., et al. // Reversibility of lipoatrophy in HIV-infected patients 2 years after switching from a thymidine analogue to abacavir: the MITOX Extension Study // AIDS, 2004, v. 18(7), p. 1029-1036.

14. Lund K.C., Wallace K.B. // Direct, DNA pol-gamma-independent effects of nucleoside reverse transcriptase inhibitors on mitochondrial bioenergetics // Cardiovasc. Toxicol., 2004, v. 4(3), p. 217-228.

15. Note R., Maisonneuve C., Lettéron P., et al. // Mitochondrial and metabolic effects of nucleoside reverse transcriptase inhibitors (NRTIs) in mice receiving one of five single- and three dual-NRTI treatments // Antimicrob. Agents Chemother., 2003, v. 47(11), p. 3384-3392.

16. https://www.gilead.com/pdf/viread_pi.pdf

17. https://us.gsk.com/products/assets/us_ziagen.pdf

18. https://us.gsk.com/products/assets/us_retrovir.pdf

19. Rodríguez-Nóvoa S., Labarga P., Soriano V., et al. // Predictors of kidney tubular dysfunction in HIV-infected patients treated with tenofovir: a pharmacogenetic study // Clin. Infect. Dis., 2009, v. 48(11), e108-е116.

20. Kakuda T.N. // Pharmacology of nucleoside and nucleotide reverse transcriptase inhibitor-induced mitochondrial toxicity // Clin. Ther., 2000, v. 22(6), p. 685-708.

21. Ivanova E., Vorobeva N. // Efficacy and safety of hematological of phosphazide of highly active antiretroviral therapy for HIV-infected patients: 48 weeks of treatment // Programm abstracts Euromedica, Hannover, 2011, p. 68-69.

22. Кравченко А.В. // Применение Никавира в составе антиретровирусной терапии // Медицинская кафедра, 2004, №2(10), c. 90-92, 166-172.

23. Галегов Г.А. // Никавир (фосфазид) – антиретровирусный препарат: антиВИЧ-активность, токсикология, фармакокинетика и некоторые перспективы клинического применения // Антибиотики и химиотерапия, 2004, т. 49(7), c. 3-8.

24. Yurin O., Kravtchenko A., Afonina L., et al. // Treatment of the patients with intolerance to AZT by phosphazid // 5 International Congress on drug therapy in HIV-infection, Glasgow, UK, 2000, v. 14, Suppl. 4, Abstr. P13.

25. Иванова Э.С., Шмагель Н.Г., Воробьева Н.Н. // Никавир в схемах химиопрофилактики вертикальной передачи ВИЧ-инфекции // Вопросы вирусологии, 2010, т .55(2), c. 31-34.

26. Иванова Э.С., Воробьева Н.Н. // Никавир в перинатальной химиопрофилактике // Материалы IV (XIII) Международной научной конференции «Онкология — XXI век», г. Хошимин, Вьетнам, 2009, c. 88-91.

27. Kravchenko A.V., Gankina N.Y. // Efficiency and safely of phosphazide in circuit oh HAART in HIV-infected treatment-naïve patient // 8 International Congress on drug therapy in HIV-infection, Glasgow, UK, 2006, Abstr. P395.

28. Ганкина Н.Ю., Кравченко А.В., Куимова У.А., и др. // Нуклеозидные ингибиторы в схемах антиретровирусной терапии ко-инфекции ВИЧ и хронического гепатита С // Инфекционные Болезни, 2010, т. 8(1), с. 14-18.

29. Куимова У.А., Кравченко А.В., Ганкина Н.Ю. и др. // Частота гематологических нарушений при лечении хронического гепатита С у больных ВИЧ-инфекцией, получающих АРВТ // Сборник тезисов III конференции по вопросам ВИЧ/СПИДа в Восточной Европе и Центральной Азии, Москва, 2009, т. 1, с. 24-25.

30. Пантелеев А.М., Голиусова М.Ю., Кабанова В.И. // Результаты применения фосфазида (никавира) у больных ВИЧ-инфекцией и туберкулезом // ВИЧ-инфекция и иммуносупрессия, 2010, т. 2(2), с. 75-79.

31. Khandazhinskaya A., Matyugina E., Shirokova E. // Anti-HIV therapy with AZT prodrugs: AZT phosphonate derivatives, current state and prospects // Expert Opin. Drug Metab. Toxicol., 2010, v. 6(6), p. 701-714.

[1] Не смотря на более чем десятилетнее применение фосфазида в клинической практике нет данных о развитии липодистрофии, миопатии и лактацидоза при его использовании.

[2] Известно, что метформин (противодиабетический препарат) активирует АМРК, снижает концентрацию глюкозы в крови путём угнетения образования глюкозы (глюконеогенеза) в печени и повышает окисление жирных кислот [10], что косвенно подтверждает ингибирование АМРК тенофовиром.

[3] Эти побочные эффекты, возникающие при терапии зидовудином, могут быть скомпенсированы регулярным приемом урацила [11-13].